– Здорово, братцы! Как у вас дела? Бункер взяли?

– Вчера ещё заправились, Алексей Петрович!

– Самолёт-то из Норильска вылетел уже?

– Говорят, задерживается немного…

Звонок мобильного прерывает разговор.

– Что там случилось у вас, Слава? Кто вызывает? Танкер «Виктор Астафьев»? Ответьте им, скажите, что капитан порта сейчас подойдёт. – Всё, братцы, держите меня в курсе с вылетом самолёта, – бросает он уже на ходу и спешит в офис. По дороге заглядывает в помещение спасательного центра:

– Добрый день! Всё у нас нормально?

– Всё хорошо, Алексей Петрович!

Поднявшись к себе на третий этаж, капитан походит к радиостанции.

– «Виктор Астафьев»… Я Диксон-порт… Приём…

– Диксон-порт… «Виктор Астафьев»… Алексей Петрович, рады слышать вас! Направляемся к вам с дизельным топливом для посёлка. Ориентировочно будем часа через два. На подходе уточним. А то ветерок что-то раздувает.

– Хорошо! Заходите в бухту, тут вас прикроет от ветра, – отвечает старый моряк, глядя в окно.

«Действительно, ветер усиливается, – думает он. – Хоть бы успели проскочить, пока совсем не раздует. А может, и подстихнет. Лищь бы направление ветра не сменилось, чтобы самолёт сел».

– Диксон-порт… Рейдовый катер… Приём… – вновь включается радиостанция.

– Слушаю вас.

– Алексей Петрович, самолёт вылетел. Все пассажиры на катере. Тридцать шесть человек, из них четверо детей.

– Сейчас подойду.

 

Хозяин порта шёл вдоль берега штормящего моря к разбитому за время многолетней разрухи причалу. Хорошо, за последний год хоть как-то его подлатали, набили досок, чтобы люди могли на катер подняться. «Что-то собаки в посёлке сегодня развылись?» – подумал капитан, машинально взглянув на верх каменистого берега, где ютилось несколько обшарпанных домов, оставшихся жилыми. Взгляд упал на купол деревянной Никольской церковки, построенной здесь недавно. Она стоит на самом высоком месте посёлка, рядом с памятником погибшему здесь русскому путешественнику Никифору Бегичеву, и видна отовсюду. «Ангелочек мой, – мысленно произнёс старый моряк, – сделай так, чтобы ничего плохого сегодня не случилось, чтобы все были живы…» Он не был верующим и не знал никаких молитв, а эту придумал сам и иногда разговаривал со своим «Ангелочком» и благодарил его за помощь. Хотя как сказать… В море все становятся верующими.

Ему вспомнилось, как лет двадцать назад пароход, на котором он был тогда капитаном, чуть не погиб в этих водах неподалеку отсюда. Это случилось поздней осенью во время свирепых штормов, когда северный флот становится на отстой до следующей навигации. Однако им пришлось отправиться в рейс, чтобы доставить топливо и продукты зимовщикам на полярные станции, расположенные на островах неподалеку от Диксона. Он знал, что надвигается шторм, но выхода не было. Туда проскочили, зашли на несколько станций, торопливо выгрузились. Шторм застал их на обратном пути. «Оооооо-ууууу-оооо…» – завывал ветер, набрасывая сверху волну за волной на ставшее почти неуправляемым судно. «Тыр-тыр-тыр… Тыр-тыр-тыр…» – трещали на бешеном ветру лопасти винта, когда судно выталкивало из воды, грозя перевернуть.

Капитан вцепился за поручни в рубке:

– Держи на мыс! – отдал он команду рулевому.

«Господи! Господи! Господи! – билось внутри. – Только бы выдержал двигатель! Только бы выдержал двигатель!» – молился он, как не молился еще никогда в жизни. Когда во время шторма винт выскакивает из воды, а пароход накрывает волной, все вмиг вспоминают про Бога.

Двигатель выдержал. Они вошли в Диксонскую бухту в узкий пролив у острова Верн. С одной стороны – скала, с другой – камни. Малейшая ошибка – и судно погибнет. Чудом проскочили… Уже находясь в бухте, долго не могли стать на якорь…

Капитан состарился вместе со своим пароходом, на котором прошла вся его жизнь. Счастливая жизнь. А теперь… Теперь старичка сдали на металлолом, а его направили сюда. Так он стал хозяином порта Диксон.

 

– Здорово, Петрович? На катер идёшь? – прерывает его мысли знакомый рыбак.

– Да, Степаныч, проводить людей надо… А что это у нас сегодня собаки так развылись, не знаешь?..

– Как не знать… Михалыч и Фёдорыч, старожилы наши, навсегда из посёлка с семьями уезжают. По переселению. Больше полувека здесь прожили. С утра плачут. И собаки с ними тоже. Погрузились уж, видно, на катер.

– Понятно… Ну, бывай, Степаныч…

Катер действительно уже был готов к отходу. Ждали только его.

– Хорош! – удовлетворённо подумал капитан, окинув его хозяйским взглядом. – Борта заварены, протёртая льдами обшивка корпуса заменена, не просвечивает, как в прошлом году, всё покрашено, спасательные плотики новые, двигатель тоже новый во время ремонта поставили. И навигационное оборудование теперь на катере отличное. И экипаж надёжный. Так и должно быть. Катерок этот – жизненно важный объект для жителей посёлка. Каждый день он выходит в открытое море, чтобы доставить людей на работу из посёлка на остров и обратно. А раз в неделю возит пассажиров к самолёту.

В прошлую навигацию, когда капитан прибыл сюда по приказу «сверху», чтобы «возрождать морской порт», судно было в таком плачевном состоянии, что пришлось запрещать его эксплуатацию. Что тут началось! Вся администрация посёлка всполошилась. Как это запретить? И посыпались жалобы в разные инстанции вплоть до самой Москвы.

– Капитан порта имеет на это право, он отвечает за безопасность мореплавания, – ответили из столицы.

Пришлось прислушаться к его требованиям. Зато теперь катер действительно не узнать.

 

Каждую неделю капитан самолично приходит на судно, чтобы проводить жителей посёлка к самолёту.

– Аккуратненько, там, братцы, – напутствует он экипаж. – Помогайте пассажирам при высадке. Леера на поручни хорошо натягивайте, чтобы с борта спускаться легче было… Дай Бог, чтобы ничего не случилось.

– Не волнуйтесь, Алексей Петрович. Всё сделаем.

Выйдя из рубки, хозяин порта спускается к пассажирам, чтобы пожелать всем счастливого пути. Он всегда так делает. Однажды у него вырвалась фраза благословения, которой обычно провожает его в дорогу супруга. «Ангела в дорогу!» – сказал он и осёкся, и хотел было уже свести всё к шутке, но люди серьёзно закивали ему в ответ головами и вразнобой откликнулись: «Спасибо!.. Спасибо!..» С той поры так и повелось: он проходил через пассажирский салон, желал всем «Ангела в дорогу» и выходил на берег.

Но сегодня день выдался каким-то особенно суетным и нервным. В салоне плакали уезжающие отсюда навсегда люди. В посёлке на разные голоса выли собаки. На подходе уже был танкер «Виктор Астафьев». А главное, всё усиливался шторм. Занятый своими мыслями, капитан спустился в пассажирский салон, бросил на ходу «Счастливого пути!» и быстро пошёл к выходу.

– А Ангела нам в дорогу? – вдруг послышался за спиной детский голосок.

Старый моряк оторопело обернулся. На него с надеждой смотрела шестилетняя девчушка. У её ног стояла сумка-переноска с котом-путешественником, который тоже уставился на него своими зелёными глазищами.

– Ангела всем в дорогу! – громко сказал капитан. – А тебе, малышка, персонального, – улыбнулся он девочке и вышел на берег. Катер развернулся и двинулся в открытое море. А старый морской волк долго смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за краем острова. Тяжёлые свинцовые волны Карского моря медленно ворочались под низким свинцовым небом.